В музее истории Каменского открылась выставка «Человек и война»

Поділитись:
WhatsApp
Viber

15 марта, в преддверии 75-летия Победы над нацизмом во Второй мировой войне и празднования Дня памяти и примирения, в Музее истории Каменского открылась выставка «Человек и война», созданная на основе эпистолярного наследия – писем периода войны, хранящихся в музейных фондах.

Представленные письма позволяют совсем по-другому, без излишней героизации событий и трагического отчаяния, посмотреть на отдельного человека в чрезвычайно сложных военных испытаниях его же глазами. Страх и вера, отчаяние и надежда, любовь и ненависть, человечность и жестокость, разлука и ожидание, открытость и замалчивание, – все эти переживания легли словами на пожелтевшую от времени бумагу писем, записок, почтовых карточек.

Фронтовые письма сурового 41-го, в частности, Ивана Онищенко, Петра Богдановича, Николая Рутковского, Николая Богданова полны переживаний о родных – родителях, женах, детях, и, одновременно, поддержки: «Неудачи временные…», «Не поддавайтесь панике», «Приходится скрываться в лесах, но это не трусость…”.

Строки писем 1942-1943 гг. Александра Скорина, Вениамина Панфилова лаконичны, сдержаны, но за каждым словом разворачивается трагизм войны: «Нахожусь в огне сражений…», «Побывал в разных переплетах, не верится, что уцелел», «Выстоим…». Подцензурность не позволяла писать всю правду, приучала к недоговоренностям, как видно из письма от 9 июля 1943 г. Сергея Дуденко: «Через два часа на погрузку для отправки на фронт, куда неизвестно. Сами должны понимать». Наум Ивашина из-под Сталинграда в ноябре 1942 г. писал другу тоже без точного обозначения места событий «Наступление продолжается. Поля усеяны битыми фрицами, разбитыми танками». А в октябре 1943 г.: «Мы пьем Днепровую воду!»

С дороги в неволю, из далекой и чужой Германии летели ласточки-письма к родным очагам от заключенных и остарбайтеров. «Будете ли читать мой последний привет, в который хочу вложит всю любовь, нежность к вам? Едем в Германию», – писала Тамара Дуракова. Среди представленных эпистоляриев весточки из госпиталей, нередко написанные медсестрами по просьбе раненых. «Ранило при наступлении… Счастье, что не задело позвоночник», – рассказывал в письме, написанном в августе 1941 г., Иван Онищенко. И письма-похоронки… «Ваш брат Лев Ильич погиб в воздушном бою» (о гибели Л. Макаревича, июнь 1944 г.).  «Капитан Остапенко Павел Антонович погиб смертью героя…» (май 1944).

Дети и война, судьба женщины – фронтовички, жены, матери, – эти моменты письма освещают совсем иначе, чем даже художественные произведения. Поражает сила любви, которая все преодолевает и все побеждает. Как не вспомнить стихотворение Константина Симонова, которое заучивали, переписывали, отправляя матерям, любимым, женам. «Жди меня, и я вернусь! Всем смертям назло…», – писал своей маме с фронта в 1943 г. Петр Агарков. Среди тех жен, которые дождались своих мужей, была Вера Носко. «Верочка, родная, любимая…» – именно так обращался к ней Василий Калюжный. В своем письме 29 мая 1945 г. она писала: «Дорогой Васинька! Соколик! Готовлюсь к встрече. Неожиданно постучишь ко мне в дверь, и я услышу твой голос…»

Голоса из прошлого – настороженные и уверенные, строгие и нежные – просто живые, обращаются к нашим сердцам на выставке, созданной по письмам войны. Ждут, чтобы их услышали.